Форум » Архив прошлой игры » Шоколадница "Passione" » Ответить
Шоколадница "Passione"
Sophie Millet: Входя в шоколадницу, вы попадаете в салон. Стены обиты тканью с шелковой вышивкой. Тяжелые портьеры с позолотой украшают большие окна. У невысоких столиков по два, три удобных кресла. Столиков всего пять. Но чтобы присесть за столик, вам придется пройти мимо практически музейной выставки шоколада. Тут представлены самые последние новинки конфет и технологии приготовления шоколадных десертов. Все ручной работы. Дорогие конфеты, непременно, уложены в вазу из хрусталя или венецианского стекла или в изысканную фарфоровую корзиночку или выложены на блюде из оникса и мельхиора. Цвета упаковок, как правило, подобраны идеально. Но покупатель может выбрать конфеты и подарочную вазу к ним самостоятельно, по своему вкусу. Шоколад в серебристых и золотистых упаковках, ярких и матовых оттенков. Хозяйка не скрывает, что ее цель покорить раз и навсегда сердце посетителя качеством тающего во рту шоколада и изяществом "аксессуара", который превосходит его по цене иногда в сотни раз. Не хотите ли отдать кругленькую сумму за шоколад в коробке из кожи и шелка, с перегородками из тонких золотых и серебряных пластин? Перешагнувший хоть раз порог шоколадницы, придет сюда снова и снова. Шоколад - это страсть. А если он элегантно уложен, то это совращение. Комнаты хозяйки на втором этаже.
Ответов - 20
Mariza di Lucca: Palazzo di Lucca >> Меблированные комнаты синьоры Сорбино >> Шоколадница "Passione". 13.02.1842. 18:20 Последние колбы аккуратно легли в сундуки, сборы благополучно остались позади, и Марица с чистой совестью и приятным чувством завершённого дела попрощалась со слугами герцога ди Лукка, покинув гондолу брата на полпути к палаццо. До того, как лаборатория, в собранном виде занявшая всего ничего, оказалась готова к транспортировке, женщина успела переодеться в самое приличное из имевшихся у неё платьев и, захватив маску, готова была отправиться на вечерний променад по уже вовсю гуляющему городу. Не то чтобы её привлекали фейерверки, танцы или куда менее целомудренные способы праздновать и веселиться, но событий дня сегодняшнего и без того было предостаточно, чтобы искать ещё что-то. Скорее, наоборот, хотелось отдохнуть душой и телом, расслабиться и отрешиться от забот, которые, казалось, решили немного отступить - встреча с братом и приглашение жить в палаццо решили несколько существенных проблем. Теперь Марица была счастливой обладательницей нескольких сэкономленных на жилье монет, и это стоило как-то отметить! Взгляд женщины остановился на вывеске шоколадницы, куда синьоре Вазари и несостоявшейся герцогине ди Лукка даже не пришло бы в голову зайти ещё вчера или даже сегодня утром. Но раз уж нет нужды экономить на каждом сантимо, размышляя о том, как заплатить за постой скряге-старухе, хозяйке комнат, то почему бы и не позволить себе несколько минут наслаждения? Тем более, что доносящиеся до улицы запахи шоколада так и манят войти внутрь, обнимают за плечи нежными ароматными руками и обещают неземные гастрономические блаженства. Марица сняла с лица маску, подмигнула собственному отражению в окне, вошла в шоколадницу - и погрузилась в сказку.
Sophie Millet: Звякнул колокольчик, и Софи подняла глаза от амбарной книги. Поздновато для молоденькой девушки, да еще и без сопровождающего. Но… Книга мягко закрыта, а перо отложено. Кофейник всегда горячий, и чашечка кофе уже в руках. Улыбка и хозяйка выходит из-за стойки навстречу девушке. - Добрый вечер, сеньора. Присаживайтесь. Софи жестом предлагает присесть, ставит перед девушкой кофе и, подчиняясь странному порыву, присаживается за столик рядом. - Мне хочется Вас удивить. Или Вы предпочтете традиционный горячий шоколад?
Mariza di Lucca: Марица сделала несколько шагов навстречу и, прежде чем присесть за указанный столик, скинула капюшон и ослабила перевязь плаща - в шоколаднице было теплее, чем снаружи. Вблизи стало понятно, что возраст гостьи всё же несколько больше, чтобы можно было считать её юной особой, а довольно скромное, хотя и аккуратное платье полностью оправдало следующие её слова: - Думаю, меня удивит даже традиционный горячий шоколад, - по губам женщины скользнула лёгкая улыбка и она с мягким интересом поглядела на встретившую её женщину, строя догадки, кто же она. Для простой работницы слишком хорошо одета и держит себя с куда большим достоинством; для благородной дамы, держательницы заведения - слишком поспешно идёт навстречу, как будто бы ей странно нечем занять себя в первый, самый яркий день карнавала. - Верно, я положусь на ваш вкус, синьора. Пока говорила, Марица ненавязчиво оглядела внутреннее убранство шоколадницы и, подумав, пришла к выводу, что несмотря на некоторые изменения своего положения, особенно "шиковать" ей не следует. Конечно, можно было попросить прислать счёт в палаццо ди Лукка, но женщине всё же хотелось придерживаться ранее установленного правила. Однако это не мешало побаловать себя хотя бы немного. - Шоколад не входит в список традиций маскарада? - пригубив кофе, поинтересовалась Марица у хозяйки, имея в виду пустой зал, контрастирующий с многочисленными толпами снаружи.
Sophie Millet: Софи улыбнулась, показывая, что довольна ответом посетительницы. И поднялась со своего места. - Отдохните от шума за окном. Вам нравится кофе? Она проследовала за стойку и на секунду задумалась, всматриваясь в лицо посетительницы. - Первый день карнавала. Только начало. Она подожгла горелку и в турке стала разогревать шоколад, колдуя над добавками. - Кому захочется сидеть в помещении, когда хочется увидеть мир на изнанку? И попробовать себя в этой роли. Поверьте, за ощущениями на кончике языка придут немного позже. Когда глаза устанут и пресытятся. И захочется иного. Вот. Пожалуй, что так… Вы ведь немного продрогли? Софи перелила благоухающий напиток в высокую чашку венецианского стекла и уложила сверху взбитые сливки. Ложечка с очень длинной ручкой и имбирное печенье. Все это на серебряный разнос. И лакомство уже перед гостьей. Софи снова присела, пригубив кофе уже из своей чашечки. - Тут имбирь, ямайский перец и корица. Вы согреетесь. А что вас заставило прятаться от первого дня маскарада?
Mariza di Lucca: Марица отвлеклась от чашки кофе и обратила внимание на новое лакомство. В таком ракурсе оно виделось ей почти подношением; но если обычно дары приносят богине жалкие рабы, то сейчас ощущение было сродни тому. как если бы одна богиня решила сделать дар другой. Женшина мысленно улыбнулась и осторожно - горячо - попробовала шоколад. - Ммм! - Марица в немом восторге прикрыла глаза, по её лицу скользнула блаженная улыбка, придав простым, в общем-то, чертам какое-то очарование от изображённого наслаждения. - Это... чарующее зелье. Вы, должно быть, наследница древнего ведьмовского рода, обладающая колдовским даром. Ничем иным объяснить подобное волшебство не смогу! Марица подняла ресницы и одарила хозяйку повеселевшим взглядом. От одного лишь глотка по телу растекалось приятное тепло - в меру сладкое, сглаженное чуть горьковатым привкусом. Как раз то, что нравилось Марице. Она не сразу вспомнила о необходимости ответить на вопрос, но всё же не промолчала. - А я как раз прячусь от всегобщего веселья и толпы. Слишком много людей, впечатлений и звуков, мне привычнее и уютнее в небольшом безлюдном пространстве, - признаться, Марица имела в виду в первую очередь свою лабораторию, но и относительно небольшая, особенно по сравнению с венецианскими площадями, шоколадница вполне соответствовала представлениям женщины об уюте. - Здесь хорошо. Кажется, я понимаю, почему вы не оставляете заботу о заедении на других. Чуть вопросительно посмотрела на собеседницу - угадали ли, верно ли сделала вывод о том, кто она.
Sophie Millet: - А вы знаете толк в зельях? Софи рассмеялась, как можно беззаботнее. - Я рада, что Вам понравился шоколад. Софи наблюдала. Ей нравилось ловить первую реакцию на десерты, которые она предлагала попробовать. Люди очень по-разному реагировали. Кто преувеличенно, даже не успев распробовать, желая показать собственную неординарность. А потом отодвигая чашку со странным, для себя вкусом. Кто-то искренне наслаждаясь самым незатейливым, но хорошо приготовленным шоколадом. Софи любила маленькие и безобидные провокации. Но еще больше она любила когда, то что предлагалось ею лично, оценивалось. И не для того, чтоб польстить. А потому что нравилось. Даже если посетитель открывал совсем новый и не ожиданный для себя вкус. - Вот как? Странно. Такая юная девушка. И не любит карнавала. Праздничную толпу и поклонников. Но так бывает. Софи поймала взгляд собеседницы и подумала, что та несколько старше, чем выглядит. И снова уступила внутреннему движению собственных чувств. - София. София Милле. К Вашим услугам. Я держательница этого заведения. И поклонница необычных сладостей. И если кулинарию можно считать волшебством, то немного ведаю. У Вас нет знакомых инквизиторов? Софи снова рассмеялась. - Я и в обычные дни редко оставляю шоколадницу. А сейчас. Разве можно удержать народ от желания поглазеть на начало маскарада. Нельзя лишать людей веры в чудо. Иначе они разучатся творить. Софи пригубила кофе и посмотрела на улицу сквозь окно.
Mariza di Lucca: - Мне наоборот кажется, что здесь доли чуда куда как больше, чем за дверью, - произнесла Марица, снимая вторую пробу с десерта. Пожалуй, в этом было нечто сродни дегустации благородного вина, когда сперва необходимо лишь вдохнуть аромат, потом слегка пригубить, покатав кровь виноградной лозы на языке, впитывая каждую ноту вкуса, и лишь после этого проглотить. Или похоже на пробу модного парфюмерного изыска – то, как её снимают не случайные люди, но знатоки дела. Или даже на наблюдение за новым «зельем» от медицины. Первый глоток был всего лишь знакомством с новым, доселе незнакомым вкусом, пусть даже сам шоколад Марица уже ранее пробовала, но именно с такими добавлениями, при такой атмосфере, с таким наполнением – впервые. Второй глоток – это уже не вежливые поклоны, но рукопожатие, представление друг другу, как если бы господа назвались по именам. И только третий должен был стать некой ступенью, ведущей по неизведанной дороге, пройти по которой удастся лишь в том случае, если вкус десерта покажется не просто изысканным и прекрасным, но и «тем самым». Однако с решающим глотком Марица не спешила, смакуя послевкусие. - Марица Вазари, - опомнившись, представилась женщина, привычно опустив фамилию отцовского рода и назвавшись лишь именем мужа. В определённых кругах это могло пробудить внимание и расспросы – «а не имеете ли вы отношение к тому самому…», «а не приходитесь ли вы доктору…», но Марица сомневалась, что подобного можно ожидать в шоколадной святыне здесь и сейчас. – И, боюсь, если бы среди моих знакомых водились инквизиторы, мы бы с вами сейчас не беседовали, а вы не угощали меня вашим шоколадным зельем. Она улыбнулась, продемонстрировав ямочку на щеке, и пригубила кофе, чтобы он сменил собой вкус десерта, и тогда третий глоток шоколада показался бы действительно новым. Только после этого Марица вновь потянулась к результату ведьмовских чар Софии. Пальцы, до сих пор спрятанные под перчатками – вопиющая небрежность по отношению к правилам хорошего тона, - скользнули и обхватили ручку сосуда, чтобы поднести его к губам. - Думается мне, в полку жриц шоколадной богини с сего дня прибыло, - с лёгкой улыбкой добавила женщина после того, как убедилась, что вкус ей весьма по нраву.
Sophie Millet: - Когда знаешь секреты, очень просто принять чудо за обыденность. И забывают, что чудо не в ингредиентах и составляющих. А вот здесь, - Софи коснулась лба, - И здесь, - теперь коснулась груди. - Разум и душа. Они рождают страсть. Софи наблюдала за выражением лица девушки и улыбалась. - Вот Вы понимаете, о чем я говорю. А люди разучились верить в себя и ищут чудес там, где их не бывает. Там ведь сейчас выворотка. Но если это кому-нибудь поможет развлечься. Пусть так. - О… Рада знакомству с Вами, сеньора Вазари. Я слышала о Вашем муже и наслышана о Вас. Это многое объясняет. В том числе и Ваши знания в области зелий и особое отношение к слову инквизиция. Взгляд, который остановился на перчатках, теперь был понимающим. - Я знаю, как не хочется показывать ожоги. Но когда творишь, этого порой не избежать. Чувствуйте себя, как дома. Мой небольшой салон, по сути, и есть мой дом. София поднялась и вернулась с дымящимся кофейником и парой конфет на блюде. - Сегодня Вы моя гостья.
Mariza di Lucca: - Обо мне наслышаны? - она удивлённо вздёрнула брови, даже отвлекшись от шоколада; рука замерла на полпути к губам, чашка повисла в воздухе, не дрогнув. - О супруге-то понятно, но вот чтобы обо мне - это странно. "Неужели где-то допустила оплошность? - промелькнула тревожная мысль, и Марица мысленно перебрала в уме те случаи, когда могла или проговориться о том, что муж давно умер, или как-то иначе дать понять, что присвоила себе его имя, или нечто вроде. - Нет, не было. Спокойнее, Марица, не становись параноиком!" Женщина мелком улыбнулась, прогоняя с лиза чуть озабоченное выражение, которое со стороны больше походило на некоторую степень удивления, и теперь уже пригубила шоколад. - Люди не столько в себя разучились верить, сколько в те самые чудеса. Потому придумывают чудесам новые имена и ощущения, придавая оттенок ложной волшебности самому обыденному и простому, - Марица чуть пожала плечами и проследила взглядом за движением Софии от столика и обратно. - Впрочем, наверное, лучше верить в чудеса вымышленные, чем решить для себя, что их вовсе не существует. Мы с вами говорим о чудесах и со слегка снисходительными улыбками смотрим на гуляющих людей за окнами, а они веселятся и каждое мгновение погружаются в свои чудеса, какими бы те ни были. Быть может, с их точки зрения, как раз мы и ничего не смыслим в чудесах. Быть может, так и есть на самом деле. Женщина склонила голову к плечу, прямо глядя на собеседницу, и на лице её, живом и весёлом, промелькнула тень задумчивости.
Sophie Millet: - Не волнуйтесь, милая. Софи коснулась руки, затянутой в перчатку. - Моя особенность заключается в том, что я несколько более любознательна, чем другие люди. Иногда это мне вредит. Знаете поговорку про кошку? София подлила горячего кофе себе и гостье. - Я слышала о работах Вашего мужа. И о том, как Вы иногда помогаете людям. Вам это удается. Именно Вам. Только и всего. Она сняла с конфетки упругий мятный листочек и прихватила его губами. - Очень освежающий вкус. Тоже не сладко. Мята, лайм и снова имбирь. Вы знаете, что эта приправа помогает проявить вкус тех приправ, с которыми смешивается. Делает их вкус ярче. Софи снова посмотрела на пеструю толпу. - Вот и маскарад служит тем же катализатором, по-моему. Привкус обыденности вдруг взрывается фейерверками и вседозволенностью. Но разве это чудо? Венеция превращается в иллюзиониста. А толпа в участников иллюзии. Она задумчиво коснулась медальона на груди. - Мы ведь тоже веселимся. Но по своему. За кулисами. Создавая иллюзии. Правда? Но кто нам мешает выйти в толпу при желании? А вот толпе никогда не зайти за кулисы.
Mariza di Lucca: - Откуда нам знать, быть может, эта толпа или хотя бы какая-то её часть состоит как раз из таких любителей закулисья, которым неожиданно пришло в голову покинуть их на некоторое время? – Марица пожала плечами и сняла новую пробу. – Через несколько часов они снимут маски, вынырнут из карнавала и вернутся к своим собственным чудесам, нисколько не иллюзорным. А вот я, например, сомневаюсь, что смогу выйти наружу и чувствовать себя так же свободно, как кто-то из веселящихся горожан. Женщина чуть прикрыла ресницы, смакуя приятный вкус с освежающей ноткой мяты и лёгкой смягчённой кислинкой лайма. Марице подумалось, что хозяйка шоколадницы немного напоминает её саму. Нет, не чертами характера или взглядами на мир и жизнь – за несколько минут короткой беседы за чашкой кофе подобного о человеке просто не успеешь узнать, - но скорее подходом к своему делу. Наблюдая за тем, как Софии готовит лакомство, Марица представляла её в облике языческой ведьмы, творящей над котлом с зельем чары, призванные пробудить ото сна древнее божество природы; или последовательницей средневековых алхимиков, окружённой парами собственных варев. Точно так же, должно быть, со стороны выглядела сама ди Лукка, когда работала в лаборатории. Вот только на себя со стороны взглянуть невозможно, а на другого человека, занимающегося схожим делом – пусть не по сути, но лишь видимости, - вполне. Марица улыбнулась полёту воображения и вернулась к реальности, сделав ещё один глоток. - Оказывается, шоколад обманчив. То, чему положено быть приторно-сладким, удивляет разнообразием вкусов, где есть место и горечи, и нотке кислоты, - задумчиво произнесла женщина, покрутив в ладонях чашку. Несмотря на недавние слова Софии, перчаток она так и не сняла, однако чашка в её руках не скользила по ткани, держалась надёжно, подчиняясь многолетней привычке синьоры Вазари не обнажать руки. – Говорят, люди, которые занимаются поистине своим делом, работая с удовольствием, а не из необходимости, и сами похожи на выбранный ими путь. Интересно, каков же человек, посвятивший своё время приготовлению столь не однозначного напитка.
Sophie Millet: - Откуда? Софи удивленно вскинула бровь. - Большинство? Сеньора Вазари, я не верю, что Вы в состоянии обманываться. Многих ли из любителей закулисья Вы встретите в этой толпе. На то они и кулисы. Гиены выходят только тогда, когда есть чем полакомиться. Уж простите за достаточно грубое сравнение. Но познавшие цену настоящего, никогда не будут довольствоваться иллюзиями. Это одна из причин того, что мы с Вами тут. А не по ту сторону двери. Или Вы и с этим поспорите? Софи не скрывая интереса, разглядывала Марицу. Чуть склонив голову и с улыбкой на губах. - У нас много общего, не правда ли? Но Вы так не считаете. Я Вам скажу. Лечить тело и лечить душу… Есть множество способов. Схожесть одна – успех в деле. Она искренне рассмеялась. - Шоколад и обман? О, нет. Обманчивы наши стереотипы. Только и всего. Девушка так трогательно обхватывала чашку. Эта, видимо многолетняя, привычка контролировать себя. - Я не задумывалась, Марица. Правда не задумывалась, какая я. Навещайте меня почаще. И я надеюсь Вы как-нибудь дадите мне характеристику.
Mariza di Lucca: - Большинство или меньшинство... - она чуть наморщила нос. - Вопрос не в том, что по одну сторону стекла снуют гиены, а по другую попивают кофе и горячий шоколад ценители чудес. Всё зависит от точки зрения. Для людей по ту сторону двери именно мы с вами - те, кто не ценит радости мгновения. И в своём задверье они были бы правы. Она бегло улыбнулась и сделала новый глоток, на сей раз побольше, прогоняя по телу тёплую ароматную волну, одновременно и дарящую покой, и наполняющую энергией. "Похоже на солнце", - вдруг подумалось Марице. На ласковое летнее солнце средиземноморского побережья, куда более нежного, чем берега Адриатики. - Пожалуй, я и правда буду навещать вас иногда, - женщина слегка наклонила голову, не выпуская из рук чашку. - Теперь точно буду.
Sophie Millet: - Сеньора Вазари, - Софи улыбнулась, чуть прикусив губу. - А ведь с гиенами я сравнила нас. По-этому и просила прощения. Она положила еще кусочек конфеты в рот и, смакуя, чуть прикрыла глаза. - Но по сути это не так уж и важно. Главное – получить желаемое. Сколько людей, столько и способов. Не правда, ли? Еще немного горячего кофе. Над чашками взвился парок. Тяжелый кофейник надолго сохраняет аромат и температуру. - Вы знаете, Марица, очень не многие из тех, кто сейчас на улицах решаются зайти сюда в обычный день. Но в дни маскарада... Многие откроют для себя шоколад. Каждый получит свой кусочек сказки. София с любовью посмотрела на стойку с шоколадом. - Я ведь тоже готовилась. Так, чтоб любой, кто захочет попробовать шоколада, смог себе это позволить. Я очень люблю наблюдать за тем, как меняются лица людей, особенно когда они сталкиваются с неожиданным.
Mariza di Lucca: - А знаете, что в таких наблюдениях за изменениями в лицах самое странное и в то же время необъяснимо привлекательное? - в чертах женщины появилась какая-то серьёзность, хотя улыбка так и не исчезла с губ. - Одинаково интересно наблюдать за изменениями в лицах и когда люди сталкиваются с приятной неожиданностью, и когда перед ними встаёт неожиданность пугающая, опасная или даже мерзкая. И когда смотришь на это со стороны, то воспринимаешь не равнодушно, но отстранённо, а потому можешь подметить какие-то детали, не доступные в любое другое время. Вот только если слишком часто и много наблюдать лица людей, сталкивающихся с неблагими проявлениями жизни и мира, в конце концов это начинает тяготить, и пропадает интерес, и это перестаёт казаться увлекательным. Пока Марица говорила, её взгляд постепенно скользнул от глаз собеседницы к чашке кофе, и в конце речи синьора Вазари не преминула использовать "прицел" глаз, потянувшись к чашке, чтобы сделать новый глоток. Этот жест отлично подходил для того, чтобы чем-то заполнить паузу в разговоре и отделить одну фразу от другой. - Почему многие из гуляющих не решаются зайти сюда вне карнавала? - вдруг спросила она, вскинув на Софию чуть удивлённый взгляд. - Разве у вас в честь праздника снижены цены? Скорее следовало бы ожидать обратного. Ммм... Она хмыкнула, задумчиво глядя на стоящую перед ней порцию десерта, прикидывая, сколько это удовольсвтие может стоить.
Sophie Millet: - На то, как меняются лица людей можно смотреть так же долго, как и на огонь. Постоянная игра полутонов. Софи посмотрела прямо в глаза своей собеседнице. - Вы знаете, что человек, который говорит не правду, подергивает левым плечом? Или же, когда улыбается искренне, всегда соберутся морщинки в уголках глаз? Эмоции на лицах сменяются так быстро. Ничего нет правдивее, чем язык нашего тела. Колокольчик на входной двери мелодично звякнул и в шоколадницу заглянул молодой мужчина. Задержался на секунду, осматриваясь, и снова растворился в толпе, звякнув звоночком на двери. - Вы заметили, Марица? Широко распахнутые глаза и раздувшиеся ноздри. Он не ожидал. Ни того, что салон окажется пустым, ни такого запаха. Ни того, что я не отведу взгляда. И он чуть сморщил нос – презрение. Вряд ли он решится привести сюда девушку. Очень не уверенный в себе молодой человек. - Вам, видимо, частенько приходится наблюдать лица людей, переживающих несчастья. Работа вашего мужа, да и Ваша. Софи коснулась, медальона на шее. Чуть приподняла бровь и улыбнулась. - А на счет посетителей. Мой шоколад – дорогое лакомство. И обычный венецианец всегда найдет, куда потратить лишние скудо. И на праздник я, конечно, не снижаю цен. Но у меня всегда найдется десерт, который будет по карману даже студенту. А в дни маскарада я увеличиваю количество таких вот не дорогих десертов. Вот, хотя бы. Софи поднялась и прогулялась к стойке, чтобы вернуться с блюдцем полным коричневых шариков. - Это нежные и легкие рисовые шарики, которые обкатали в шоколадной крошке. А крошка всегда остается после работы. Изумительно вкусно и всегда найдется сольдо за мешочек таких шариков. Софи поставила блюдце, предлагая попробовать. - Правда?
Mariza di Lucca: - Вы хотите сказать, что все люди, которые лгут, дёргают левым плечом? - она вздёрнула бровь. - Вы не правы, синьора! Подобная реакция человеческого тела не является врождённой и не зависит от каких-то факторов, одинаковых у всех людей. Это исключительно психологическое явление, и у каждого человека оно проявляется по-своему. Более того, человек, умеющий владеть собой и обладающий силой воли, а также крепкой психикой как таковой, может развить до совершенства степень владения собственным телом, и тогда утверждение о том, что глаза - зеркало души, утратит свою истинность. Нервная реакция тела... Марица было набрала воздух в лёгкие, чтобы продолжить, но тут же выпустила его, мгновение смотрела на Софию, а потом негромко рассмеялась. - Простите, я порой бываю ужасающе занудной, если "сажусь на любимого конька". Тогда меня сложно понять и даже просто разговаривать почти невозможно. Сама отлично понимаю это, но ничего не могус собой поделать, - женщина улыбнулась, чуть наклонив голову, и потянулась за предложенным хозяйкой рисовым шариком. Откусив неровную половину, Марица какое-то время молчала, пробуя очередной новый вкус из сегодняшнего спектра шоколадных радостей. - Мне нравится. Просто, но в этом есть своё очарование. Она сделала глоток кофе, чтобы стереть сладкий привкус, и после этого с удовольствием доела шарик. "Лишние скудо"... Пожалуй, в чём-то хозяйка шоколадницы была права, и средне обеспченный горожанин вполне мог позволить себе порою тратиться немного на подобные радости жизни, вот только вспоминая себя ещё несколькими днями ранее, Марица не разделяла подобного мнения. Всегда находилось что-то, необходимость в чём оказывалась выше желания полакомиться шоколадом или чем-то другим: новые колбы и химические реактивы, альбомы для ведения записей и тому подобные мелочи, которые в сумме стоили куда больше нескольких скудо.
Sophie Millet: - Эта реакция - физиология тела. Милая Марица. А еще общее заблуждение, что человек отводит глаза, когда врет. Наоборот - смотрит в глаза, чтоб понять верите ли вы ему. Софи рассмеялась и подняла руку в примирительном жесте. - Мы ведь говорим об обычных людях, заметьте. А человек, на самом деле может довести себя до совершенства. Каждый уникален по-своему. По-этому и жить интересно. Занудой? Софи подперла подбородок рукой. - Очень интересно. Я иногда называю себя так. И, поверьте, не без оснований. Но такие люди для меня особенно интересны. Есть в чем разобраться. Софи следила за пальчиками Марицы, и за тем, как меняется выражение ее лица. Дарить маленькие радости, что может быть лучше. - Знаете, что я поняла? Люди намного больше ценят то, за что приходится платить настоящую цену. Это не только о шоколаде. Это касается всего. Жизни, работы, увлечений, чувств. Всего. Все ведь в равновесии.
Mariza di Lucca: - Мне кажется, всё дело в изначальном предубеждении, в том, что человек считает, что чем выше цена за некий товар, тем более качественным тот окажется. Самый высокооплачиваемый портной шьёт самые изысканные платья, в самом дорогом салоне модистки подбирают самые модные шляпки, театр с самыми высокими ценами предоставляет самые удобные ложи и показывает новейшие и лучшие спектакли, самые дорогие рестораны предлагают самое разнообразное меню и самую широкую карту вин... - Марица допила кофе и аккуратно промокнула губы салфеткой. - Человек выбрал жить в мире купли-продажи, а с некоторых пор начал точно так же воспринимать не только предметы, но и саму жизнь и даже чувства. Чем труднее путь к достижению цели, тем более значимой она кажется. Чем больше горестей и боли испытано на дороге к счастью, тем более всеобъемлющим видится оно. Хотя, в сущности, радость есть радость, счастье есть счастье, удача есть удача, и какой меркой их не меряй, они останутся сами собой. Марица задумалась, вспомнив собственный путь к счастью и любви с единственным избранным ею человеком, и добавила чуть погодя: - Впрочем, трудности закаляют человека, каждый раз учат чему-то новому. Быть может, в том числе и новым способам смотреть на жизнь и её дары. И в таком ракурсе трудно достижимое счастье и впрямь может выглядеть большим, нежели то, что приходит само.
Sophie Millet: -Такова природа человека. Софи чуть пожала плечами. - Делать выводы на собственном опыте. А на счет товарообмена. Вы правы, Марица. Но наверняка есть люди, для которых цена – это не только звонкая монета. Это… Софи осмотрелась… - Вот вспомните молодого человека, который хлопнул дверью. Он не посчитал возможным для себя сделать усилие и попытаться принять эту тишину, этот запах, узнать и попробовать что-то новое и неизведанное. Побороть свою неуверенность. Она улыбнулась чуть грустно. - Вот этого немного жаль. Такой как он, как раз и предпочтет определенность. То, что признается общественностью. София повернула чашечку в руках, рассматривая кофейный осадок. - А я люблю удивлять и люблю, когда люди широко распахивают глаза от неизведанных ощущений и чувств. Улыбнулась. - Вам доводилось гадать на кофейной гуще, Марица?
полная версия страницы