Форум » Сан-Поло (San Polo) » Булочная "Пышка" » Ответить
Булочная "Пышка"
Пампинья Сфорца: Небольшой магазинчик при пекарне. Всегда наполнен чудесными ароматами свежей выпечки. Из постоянных предложений - многочисленные булочки, пирожные, пышки, рогалики и прочая, прочая. По специальному заказу выпекают пироги и торты. Чаще всего за прилавком стоит сама донна Грация. В помещении также находятся три небольших столика с уютными креслами. Любой желающий может продегустировать булочки до покупки. К ним на выбор подадут чай или кофе. Иногда синьора Сфорца не против и сама посидеть с клиентом, наблюдая, как он кушает её творения. Булочная открыта с 8.00 до 20.00, но сама пекарня работает и ночью - чтобы к утру были свежие булочки и пышки.
Габриэль Ренуар: -Каааак это не рассказывал? - поразился Габриэль, наполняя стаканы. Он уже поставил себе мысленно "галочку" по поводу похода к Менегуззи или как там этого маэстро и теперь мог сосредоточиться на сплетнях. -Ну, тогда слушай! Серджио Анималле - одна из самых странных личностей в Венеции. Это такой щупленький неопределенного возраста мужчина с кукольным лицом и совершенно невероятным произношением! Но несмотря на это, он несомненно великий танцор, на сцене он творит настоящие чудеса... разумеется, он считает, что ему можно все на свете. Он один из самых частых клиентов большинства лавок, торгующих драгоценностями и благовониями. Переведя дух и улыбнувшись, Ренуар пожал плечами -Он очень странный... а его выражения и словечки буквально перехватывают на лету. Иногда даже аристократы могут ненароком выдать что-то из его репертуара. Впрочем, он большой сластена и наверняка вскоре появится у тебя, ведь о твоей булочной слава идет по всей Венеции!
Пампинья Сфорца: - Танцор? - донна задумалась. Судя по тому, что сей процесс занял у шустрой дамы несколько больше времени, чем обычно, портвейн начал давать о себе знать. - Танцор. Значит, наверное, ху-уденький. Синьора Сфорца вздохнула, отчего её выдающийся бюст высоко поднялся и опустился, отмерив очередное биение большого шоколадного сердца. - Значит, кушать будет мало. Плохой клиент, - постановив так, донна сделала ещё глоток, потом покачала головой. - Но раз худенький, то бедного мальчика надо бы подкормить. Пампинья уверенно кивнула и предложила Габриэлю: - А ты приводи своего друга, мальчик мой, я вас обоих своими булочками угощу!
Габриэль Ренуар: -Уверен, его за уши не оттащишь от твоих пирожных! Габриэль говорил так уверенно, словно речь шла о истинах в высшей инстанции... хотя так оно и было по большому счету. -И в следующий раз кормиться придет вся танцевальная братия! Представляешь? Ренуар представил и разулыбался окончательно. -Вообще странно, что еще не весь город стоит у твоих дверей, расталкивая друг друга, чтобы оказаться первым в твоем царстве.
Пампинья Сфорца: - Вот и я диву даюсь, почему ещё не вся Венеция пала к моим ногам? - засмеялась донна Грация. - Ух, я бы по ней потопталась, ей-ей, мальчик мой! Чудный город, не скажу ни слова против, но уж с каким двойным дном! Покрутив стакан с портвейном, она на этот раз не стала отписать, но с задумчивым прищуром посмотрела на Габриэля. - А ведь завтра уже карнавал начинается, - оставив стакан в покое, Пампинья начала накручивать на палец выпавший из причёски локон. - Ты, помнится, говорил, что со своим мокреньким договорился встретиться, да? И в каком же костюме?
Габриэль Ренуар: -Ну уж не в женском... Ренуар фыркнул от удовольствия -Ты же знаешь, я никогда не любил корсеты, не портить же себе маскарад... к тому же мне хочется выяснить, не изменится ли его ко мне отношение, если на мне не будет юбки. Габриэль призадумался и уточнил -Не в смысле, что вообще не будет, а что я... в общем, что я буду не в платье, вот. Как думаешь, оправданный эксперимент? Или лучше не пугать его раньше времени? А то убежит от меня по воде... правда недалеко, метра на два... вглубь.
Пампинья Сфорца: Пампинья снова задумалась, даже позабыла на какое-то время о покручивании локона. - Корсет уж точно не надо! - решила она. - Гадкая придумка человечества, ох, нехорошая! И что это все так хотят талию потоньше? Того и гляди, такая барышня сознания лишится или ветер её сдует! У женщины должно быть за что взяться! И в подтверждение своим словам донна Грация распрямила плечи, выставив вперёд пышный бюст. - Так что никаких корсетов, мальчик мой! Всегда душа болит, когда ты приходишь ко мне с этим изуверством на теле. Ей-ей, болит! - Пампинья сокрушённо покачала головой, но тут же продолжила: - А что до твоего мокрого аристократа... Ох, мальчик мой, даже и не знаю. Ты говоришь, он догадался? Уверен?
Габриэль Ренуар: -Ну, что поделаешь, у меня слишком широкая грудная клетка... И вот что обидно, талия-то у меня своя есть, а все равно перетягиваюсь. Габриэль с явным удовольствием покосился на внушительный бюст донны. -Вот это - святая правда! Вот у тебя - есть за что! Сразу ясно - настоящая женщина, все при тебе, а не то, что это вечно жеманное большинство, семенящее по улицам. Секунду поразмыслив, Габриэль решительно кивнул -Да, я уверен. Конечно, есть доля вероятности, что я ошибаюсь, но... все равно он узнает рано или поздно, пусть уж сейчас, чтобы я не успел совсем уж безнадежно втрескаться в него.
Пампинья Сфорца: - Оооооо! - вокалу донны Грации могла бы позавидовать и оперная певица, хотя слуха у Пампиньи было ровно столько же, сколько избыточного веса, то есть вообще не было. Синьора Сфорца отставила стакан, из которого только что собиралась отпить, поднялась со стула, в полшага преодолела небольшое расстояние до узкой кровати, на которой устроился Габриэль и устроилась рядом. Обняв молодого человека за плечи, она сердечно прижала его к гурди и востроженно проговорила: - Мой мальчик влюблён! О, мадонна! И как же у тебя это вышло, мальчик, всего за несколько часов? Ох, должно быть, хорош твой мокрый дворянчик, ей-ей, хорош! И донна снова прижала юношу к груди, пустив одинокую слезу умиления. Пусть своего личного счастья у неё не было (и, по зрелом размышлении, синьора склонялась к печальной мысли, что уже никогда не будет), однако она умела искренне радоваться за других. Особенно вот за этого юного рыжеволосого почти ангела.
Габриэль Ренуар: Уткнутый носом в пышную грудь Донны и уютнейшим образом устроившийся в ее теплых обьятиях, нетрезвый и совершенно успокоенный Габриэль тихонько вздохнул и признался -Очень хорош, моя донна. Я даже не верю, что на меня могло свалиться такое счастье... От Донны Пампиньи одуряюще пахло выпечкой, корицей и еще чем-то, неуловимым, истинно-женским. Переплетаясь, эти ароматы создавали что-то невообразимое, успокаивающее и уютное, впрочем, успокаивать это могло лишь таких, как Ренуар, нуждающихся только в ласке, тепле и заботе. У нормальных мужчин это скорее могло вызвать желание загрести донну Пампинью обеими руками, пока более удачливый кавалер не успел увести такую женщину!
Пампинья Сфорца: Пампинья мягко поглаживала Габриэля по волосам и спине, периодически утирая ладонью скупые слёзы умиления. - Ах, мальчик мой, как за тебя душа болит и радуется, ей-ей, так сильно! - проговорила донна Грация после очередного вздоха. - Радуется, потому как чудо любви - это и впрямь чудо, и несчастен тот человек, который хоть единожды в своей жазни не познал его. Ты, выходит, познал, и это уже делает тебя немного счастливым. Но болит - потому что беспокоюсь, как бы не ошибся ты в своём выборе, как бы не оказался твой дворянчик нехорошим человеком, как бы не обидел тебя, золотце моё! Пампинья утёрла последнюю, самую большую слезу и, отстранившись на минутку от Габриэля, звучно чмокнула его в щёку, после чего снова погладила по голове.
Габриэль Ренуар: Благодарный и растроганный до глубины души, Габриэль по-кошачьи потерся о теплую руку мулатки и улыбнулся -Я думаю, он меня не обидит... не может же сказка кончиться так быстро, правда? А если обидит... что ж, от этого не умирают. Он с какой-то странной горечью подумал вдруг о том, что сам не смог бы так искренне радоваться и волноваться за кого-то, что сам он куда более эгоистичен, чем эта женщина... но почему-то никто не замечает очарования его дорогой подруги. Несправедливо. Совсем несправедливо. -Но не будем о грустном. Завтра Маскарад, а значит, время для сказок и чудес... а какие у тебя планы, моя донна?
Пампинья Сфорца: Она мягко потрепала его по щеке, после чего потянулась за стаканом, ничуть не беспокоясь, что приходится делать это фактически через Габриэля, отчего тому открывается поистине откровенный вид на её внушительные прелести. Вооружившись портвейном, донна устроилась поудобнее и задумчиво проговорила: - Право, я даже не знаю, Габриэль, золото моё. Немного посижу в булочной, ведь многие неохотно возвращаются домой на обед, предпочтут перехватить пирожок по пути от развлечения к развлечению. А после... Признаться, не горю желанием шастать по улицам, наряженной во что-то, пытаясь изображать не того, кто я есть, - Пампинья улыбнулась юноше. - Пышные формы не скроешь, тёмную кожу не обелишь!
Габриэль Ренуар: Да, он не любил женщин! Да, он пресытился их ласками и их телами... но кто в здравом уме удержится от соблазна заглянуть в вырез такой женщине, как Пампинья? Габриэль был в здравом. -Знаешь, а я не удивлюсь, если завтра с тобой тоже произойдет что-то очень хорошее и волшебное. Вот увидишь... А твои формы, моя прекрасная донна, нельзя скрывать! Запасшись пирожком, Габриэль уверенно кивнул -Ты - самое необычное и самое красивое создание во всей Венеции. Вот что я тебе скажу.
Пампинья Сфорца: - После мокрого дворянчика? - с ласковым прищуром уточнила Пампинья, поддев Габриэля круглым плечиком, от чего тот чуть не выронил свой пирожок. Впрочем, синьору это ничуть не смутило, она даже отломила кусочек выбранного Ренуаром пирожка и с довольным видом сжевала его, запив ещё одним глотком портвейна.
Габриэль Ренуар: Габриэль только рассмеялся, и сам откусывая кусок -Он все же немного другой. Но женщин лучше тебя уж точно нет, тут я не допущу иного мнения... Еще стакан - и Габриэль бы объявил Донью Пампинью свой дамой сердца и пошел бы по улицам это доказывать со шпагой в руке. Опасный момент - юный аристократ уже потянулся за свои стаканом. -И пусть кто-то попробует не согласить...ся...
Пампинья Сфорца: Пампинья проследила за телодвижением Габриэля и, потянувшись, перехватила его руку. - Та-а-к, дружочек мой, тебе, похоже, уже хватит! - с улыбкой проговорила донна Грация, шутливо погрозив Ренуару пальцем. При её формах немудрено, что алкоголь действовал на женщину не так быстро и сильно, как на стройного дворянина. - И, к слову, домой я тебя такого не отпущу пешком, ей-ей, не отпущу! А то свалишься сам в канал, и не видать тебя ни мокрому дворянчику, ни мне, горемычной! Пампинья решительно поднялась, даже ничуть не покачнувшись, и, встав перед Ренуаром, уперла руки в боки. - Так что выбирай, золотце моё, либо мы ищем тебе потом гондолу, либо остаёмся тут и отпаиваемся крепким кофием, - синьора Сфорца подумала немного, прислушалась к своему организму и добавила: - Оба. А то я тоже что-то захмелела... И неожиданно хихикнула, как будто молоденькая девица.
Габриэль Ренуар: -Ну куда ты от меня так резко ушла, - разочарованно заныл Габриэль, возмущенно глядя на царственную даму -Так хорошо сидели... Порадовавшись, что хотя бы пирожок не отняли, Габриэль быстренько зажевал остатки и маловнятно что-то пробубнил. Правда, задатки воспитания, вколоченные в юного Ренуара в детстве дали о себе знать и он, прожевав, довольно внятно повторил -Будем отпаиваться! Отпоимся... мся. И я пойду... домой. Уходить не хотелось. Здесь было тепло, уютно, пахло выпечкой и главное - тут была Пампиния!
Пампинья Сфорца: Пампинья тем временем скоренько оказалась у двери, распахнув которую прокричала в коридор, чтобы помощничек принёс кофию да покрепче. Горячую воду в пекарне держали всегда, так что и кофе, как ранее пирогов, тоже не пришлось ждать долго. Однако ко времени, когда молоденький паренёк явился в комнатку с подносом, донна Грация уже успела вернуться на кровать, удобно утроив Габриэля под своим пышным боком. Довольно проследила, как мальчик ставит кофе и чашки на стол, вопросительно смотрит на хозяйку, потом послушно сгребает на поднос недоеденное, не трогая оставшихся пирогов. Благодушно улыбнувшись, отчего помощник как будто облегчённо выдохнул - угодил, - Пампинья обернулась к Габриэлю, коротко поблагодарив уходящего помощника за быстроту. - Итак! - изрекла синьора Сфорца. - На чём мы остановились? Я, кажется, потеряла мысль!
Габриэль Ренуар: -Сейчас найдем, - не открывая глаз, успокоил даму пригревшийся Ренуар. -Любая мысль никогда далеко от хозяина не уходит... Открыв глаза, он покосился на один угол. На второй. На третий. Мысли нигде не обнаружилось и Габриэль решил быстро произвести суррогат -Если мы говорили, значит, о тебе. Или обо мне. Логично? Логично... Если обо мне - то я рассказывал про Данте. Если о тебе, то я говорил, что ты самая лучшая... и это правда! Чтобы придать словам весомость, Габриэль даже попытался встать, но не сумел.
Пампинья Сфорца: - Ку-уда? - разочарованно начала восклицать Пампинья, но Габриэлю подняться таки не удалось, и донна успокоилась. Даже сподобилась взять в руки чашку кофе на блюдце. Передавать её Ренуару она, впрочем, не решилась, и подумывала потихоньку начать поить юношу из рук. - Обо мне говорить нечего, и так всё ясно, - решила Пампинья, подув на горячий кофе, прежде чем поднести чашку к губам Габриэля. - А вот про Данте своего можешь ещё рассказать, коли успел хоть что-то узнать за короткое время.
полная версия страницы